Ворота -->

Расторопный дворецкий быстро провел Элеонору по замковым коридорам. Если его и смутило появление одинокой чародейки, то вопросов он решил не задавать. В конце концов, платят ему не за это. И вообще, за приставание с излишними вопросами к гостям маркиза слуги в замке получают совсем не плату, а куда менее приятные вещи.
- Сюда, госпожа Элеонора.
Элеонора вскоре оказалась в одной из гостевых комнат. Вполне комфортное просторное жилье, в котором есть все необходимое. Дубовая, украшенная позолотой мебель, кровать с балдахином, бархатные портьеры, картины на стенах... С одной стороны - не слишком похоже на апартаменты герцога или короля. Но и ненавязчиво напоминает, что владелец замка - человек небедный, и на гостях, даже если те сами не щеголяют императорски происхождением, экономить не привык.
- Если пожелаете, госпожа, я немедленно доложу о вас его сиятельству. Уверен, он примет вас, как только у него появится время.
Сама постановка вопроса как будто показывает, что требовать немедленно аудиенции необязательно. За время пути Элеонора и ее проводник миновали просторную гостиную, заполненную самым разнообразным народом. Наверняка там найдется что-то интересное. Во всяком случае, начать с знакомств, которые можно там завязать, не выглядит такой уж плохой затеей.
С другой стороны - возможность попасть в главную башню и осмотреться в местном средоточии власти может открыть новые возможности. Правда, неизбежно повлечет за собой встречу с маркизом, который о своей виорской родне может знать куда больше, чем сама Люциана.
В любом случае, сейчас для нее явно открыты оба пути. Маркиз явно дал указание слугам, что тех гостей, кто не способен похвастать по-настоящему значимым статусом, вполне можно предоставить самих себе.
Хотя, наверное, иные местные слуги со своим любопытством и умением копаться в чужих секретах дадут фору иному шпиону, так что вряд ли такая беспечность маркиза дает серьезные основания расслабляться.

Подпись автора

Прогулка по коридорам, в общем, ничего особого не дала. Во всяком случае, отыскать загадочно шушукающихся в углу личностей, на потеху толпе обсуждающих, как бы зарезать маркиза, не вышло.
Быть может, если потратить время всерьез на сбор слухов, что-то такое и удалось бы отыскать... А, может, и нет. Все, что попало в ее сети - досужая случайная болтовня, нет-нет, да мелькающая среди слух.
Один жаловался, что хозяйская дочка взъелась на него непонятно за что до такой степени, что хоть плюй на жалованье и увольняйся, покуда остатки нервов не вынула. Второй ему возразил, что на фоне братцев она - сущий ангел.
- А то не слышал, какие ужасы старший с неугодными в подвалах творит. - Шепотом отозвался второй слуга.
- Да ну, лжа это все. Байки глупые. - Сбледнув с лица, неуверенно отозвался жалобщик. Но, похоже, сам не слишком верит в свои слова.
Гостиную Элеонора предпочла обойти стороной. Так что единственное, что удалось выцепить из общего гула голосов - сам факт наличия тех, кто, собственно, и является их источником. Народу в гостиной явно собралось немало.
Блуждания по замку постепенно начали затягиваться. Планировка здесь явно не слишком простая, и заблудиться с непривычки особого труда явно не составит.
Слуги, столкнувшись с ней в коридорах, вежливо кланяются. Гости более знатные награждают заинтересованными взглядами. Но пок что знакомиться не спешат.
Нужный поворот и уходящие вниз ступени подвернулись случайно. Скорее всего - искомый путь в подземелье. Правда, доносящееся откуда-то из освещенной редкими светильниками подземной темноты шипение и бряцанье посуды вкупе с мясным запахом заставляют заподозрить, что Элеонора таким образом легко может забрести на кухню. Вряд ли ее появление останется там незамеченным.
Впрочем, с другой стороны, слуги уж точно не входят в число тех, кто может потребовать от знатной гостьи проваливать прочь. Вот только помешать им засклонять ее в самых идиотских сплетнях Элеонора сможет едва ли.

Если будет выбран путь вниз по лестнице, это приведет к переходу в Подземелья.

Подпись автора

Наконец, очередной этап длинного изнурительного путешествия к концу: имена спутников полукровки в достаточной мере известны, чтобы гостей пригласили внутрь, где их встречают и помогают устроиться несколько слуг. Саму девочку никак не представляют - её присутствие обозначают просто как нечто само собой разумеющееся; благо, то, что Ирсиэль держит её на руках, уже говорит о том, что и она в этой компании не чужая. Лейрис этим не задета и не вылезает вперёд сама, ограничиваясь вежливым коротким приветствием. Она догадывается, что причиной тому служит то, что эльф в своё время убедительной лжи так и не придумал, скорее всего - в силу нарастающей усталости и наличия множества иных, более важных, забот; ну, а правду может быть чревато. И отлично его понимает: в конце концов, и сама устала едва ли меньше. К тому же, не стоит забывать о почти всегда работающем негласном правиле: если считаешь что-то реально важным - подумай об этом сам. Девочка не подумала - но, в целом, это не такая уж и большая проблема: она доверяет Ирсиэлю и его способности решать проблемы в случае необходимости. В конце концов, что ей еще остаётся делать?..

Как бы то ни было, в распоряжении Лейрис наконец-то вновь оказываются бытовые блага, которых ей ужасно не хватало, особенно - с тех пор, как они оказываются вынуждены углубиться в горы. Да, она быстро приучает себя к смирению и умению извлекать максимум из доступного минимума - только это не значит, что всё это ей так уж нравится. Надо - значит надо; только вот натура ребёнка, растущего сперва в потрясающей воображение, а затем просто в умеренной роскоши никуда не девается и периодически напоминает о себе - только и успевай приглушать её и упрашивать потерпеть. В конце концов, оно того стоит. Но сейчас она, наконец, даёт себе волю, пользуясь всеми доступными средствами, чтобы привести себя в порядок: смыть дорожную пыль, расчесать, высушить и заплести влажные волосы, которые всё это время носила стянутыми в небрежный пучок, переодеться в чистую одежду.

К слову сказать, прибегает Лейрис к этому длительному медитативному ритуалу не только потому, что она - девочка, которых сама Милада, буквально, благословила тянуться к красоте и любоваться собой. Совсем не только и не столько: скорее, ей просто необходимо переключиться, подумать о чем угодно, кроме как о происходящем с ней. Потому, что полукровка осознаёт, что устала не только на физическом, но и на психологическом уровне: эти то ли видения, то ли воспоминания мучают, изматывают её. Нет, они не страшные и не плохие. Просто это - чужое, иррациональное, которое вообще непонятно, как контролировать, если последнее вообще возможно. А у девочки, между тем, и самой проблем и забот хватает, ей не нужны чужие, с которыми она не знает, что делать и как жить.

Но, увы, в какой-то момент, когда Лейрис уже просто сидит в кресле, притянув колени в груди и просто пытаясь расслабиться, реальность вновь напоминает о себе и о данном ранее обещании, когда в коридоре слышатся знакомые шаги, а затем раздается стук в дверь. И тогда девочке не остаётся ничего иного, кроме как взять себя в руки, собраться с силами и открыть Ирсиэлю с Шизаррой.

Отредактировано Лейрис (2025-05-17 00:28:55)

- О том, что произошло у святилища наг. И не только. Единственное, что, если не возражаете, я начну немного издалека - для лучшего понимания ситуации, - немного усталым тоном говорит Лейрис, наблюдая, как устраиваются Ирсиэль и Шизарра. Сама она после этих слов на несколько мгновений замолкает, собираясь с мыслями. Ей совсем не хочется обсуждать данную тему: ни со своими спутниками, ни вообще с кем-либо еще. Напротив: как никогда сильно желание просто закрыть глаза, отвернуться, сделать вид, будто всего этого нет, что это - лишь последствия одиночества, подавленного состояния и длительного ношения контролирующих браслетов. В конце концов, полукровка поступала подобным образом уже не раз - так почему бы не совершить подобный маневр снова? Ей страшно, ужасно страшно смотреть в глаза этой части себя, особенно - потому, все очевидные объяснения отпали, а значит, совершенно непонятно, что теперь с этим делать и как жить. Причем, как ей, так и окружающим, в данном случае - её сопровождающим.

Но, увы, как показывает опыт: если долго отворачиваться от реальности - она совершенно точно от этого не исчезнет, а лишь продолжит планомерно наступать, словно огромный морской вал. Который, если не обернуться к нему лицом, в какой-то момент просто накроет тебя с головой, погребет, раздавит и оставит на камнях, обессиленного и задохнувшегося. Примерно так же обстоят дела и в данном случае: не важно, чьи это видения или воспоминания и какое отношение они имеют к ней самой. Главное, что пресловутое чутьё подсказывает ей, что они - правдивы и напрямую связаны с замком и его обитателями. А значит, она должна рассказать о них хотя бы Ирсиэлю. Потому, что в памяти плотно засели недоверие и напряжение тех людей - или кем они там являются - из воспоминаний, их готовность к худшему и тот яркий синий свет, заливающий окружающее пространство после применения руны. Лучше уж проявить излишнюю бдительность - и ошибиться, чем понять, что предупреждать окружающих уже слишком поздно. По сути, Лейрис себя чувствует как те пророки, о которых упоминала девушка из видения: она должна сказать о том, что видела, даже если никто не поверит.

- Уже около пяти лет, с тех пор, как я оказалась у... неё, - полукровка не называет имени, но её слушатели легко могут догадаться, что речь идет о леди Гвилвилет, - со мной происходит что-то странное, - она всё-таки решается начать рассказ, видя опасный блеск в глазах Шизарры и едва успевая опередить её прежде, чем та выразит своё нетерпение вслух. В конце концов, тяжелее и страшнее всего - сделать первый шаг, так ведь?.. Дальше должно стать легче. Наверное. - Я вижу обрывочные невнятные сны, после которых испытываю острые приступы тоски. Собственное тело иногда кажется мне чужим и... неудобным, словно одежда сшитая не по росту. И те заклинания, которые я использовала - меня им не учили. Дома я продвинулась не дальше изучения теории и основ. Но уже в Аш-Нарэлле в какой-то момент обнаружила, что знаю и умею много. Столько, сколько бы не смогла узнать сама по себе, даже если бы начала учиться с первого дня после рождения. Никто мне ничего не объяснял, и я пыталась, насколько мне позволяли возможности, разобраться в том, что это такое - но дальше понимания того, что это не похоже ни на демоническую одержимость, ни на дар ясновидения, не продвинулась. Так что просто научилась как-то жить с этим, - голос девочки звучит максимально ровно, почти бесцветно, словно та просто обсуждает погоду. Но её спутники уже могли уловить закономерность: чем она спокойнее с виду - тем больше эмоций может скрываться внутри. - Но сегодня... Сегодня всё было по-другому. Там, у святилища наг я видела чьи-то... воспоминания?.. Видения?.. Не знаю, - Лейрис пожимает плечами. - Я просто переставала воспринимать мир привычным образом, ассоциируя себя с какой-то девушкой, которая вместе со своим другом когда-то исследовали здешние подземные лабиринты. Обсуждали некоего Эшхара, который утверждал, будто где-то в этих местах находится вход в Обитель Мистерий, и что его может открыть и оказаться там, внутри, некий "избранник". А еще они использовали одну руну, которая должна была показать, сколько еще осталось времени до открытия прохода в эту самую Обитель. И та показала, что от сдерживающих печатей осталась лишь одна видимость, - на этих словах она, наконец, замолкает, утомленно потирая лоб.

Вопреки опасениям Лейрис, реакция её спутников оказывается принципиально куда более мягкой. Во-первых, если они и испытывают сомнения в том, правда ли перед ними та, за кем их отправили, то никак этого не показывают. Даже Шизарра, за чью непредсказуемую реакцию она переживает больше всего - и та, судя по её словам, планирует придерживаться первоначальной стратегии: "Привести, сдать на руки - а там заказчик уже сам пускай разбирается". А во-вторых, как бы то ни было, просто внимательно слушают девочку, не перебивая - и это, пожалуй, главное, что нужно ей в первую очередь. А Ирсиэль еще и пытается успокоить подопечную, соглашаясь: что бы не являлось причиной происходящего с ней - это явно не одержимость; более того, душевной болезнью тут тоже не пахнет. И пускай его слова лишь подтверждают её собственные догадки, полукровка всё равно чувствует смутное облегчение: ей очень хочется верить словам опытного целителя - и она верит. Даже если в глубине души понимает: это всё еще не истина в последней инстанции, и эльф тоже вполне может ошибаться - хоть вероятность последнего и довольно невелика.

- Ничего страшного, я понимаю. Вы и так делаете для меня несравнимо много - и было бы глупо просить вас о большем, - голос полуэльфийки мягкий, и в уголках губ угадывается тень улыбки - пускай лицо и остаётся при этом таким же бесстрастным.

После чего она сосредотачивается на словах Шизарры: ведь сейчас та в кои-то веки рассказывает что-то по-настоящему важное, что перекликается с её собственным опытом и стремлением разобраться в ситуации. И хотя в словах эльфийки и проскальзывают язвительные нотки, в тот она кажется непривычно серьёзной, не напоминая саму себя в подавляющем большинстве других ситуаций. И потому самой Лейрис лишь остаётся молчать и слушать, пытаясь составить из разрозненных элементов хоть сколько-то цельную картину. Впрочем, получается пока не очень.

"Теперь вот оказывается, что мои видения как-то связаны с нагами... С одной стороны, это и так было понятно: я ведь среагировала, как никогда прежде, именно на их святилище. А с другой... что вообще может быть между нами общего? У меня нет кровной связи с ними, и вообще я их прежде в глаза не видела. С другой стороны, у тёмных эльфов присутствует традиционно крепкая связь с этим видом джиннов. Быть может, леди Гвилвилет использовала на мне что-то из их магии?.. Нет, совершенно ничего не понимаю", - в этот момент она слегка качает головой, отгоняя подобные мысли, напоминая себе о том, что лучше бы ей избавиться от всего этого, а не наоборот - погружаться в него с головой. Пускай, где-то глубоко внутри и шевелиться интерес, поощряющий желание разобраться в происходящем с ней.

- Что ж, тогда, судя по всему, выходит, что эти двое - тоже довольно древние. Или просто разговор этот состоялся очень давно, - выслушав её и помолчав немного, наконец медленно говорит вслух девочка. - Потому, что, как мне кажется, они обсуждали слова того нага в таком ключе, будто вот общались недавно с ним. Причем, тот мужчина из моих видений... кажется, его звали Лэйнор, тоже считал, что Эшхар сошел с ума. В то же время, как девушка верила ему, полагая, что даже если это и так - к его словам всё равно стоит прислушиваться.

Ирсиэль с Шизаррой спорят, насколько допустимо позволять их подопечной демонстрировать упомянутую ею руну - и полукровка с сомнением смотрит на их. С одной стороны, в теории, она вполне могла бы удовлетворить любопытство эльфийки: магический узор плотно впечатался в её память. А с другой, использовать заклинание, чей эффект тебе известен, исходя лишь из чужих обрывочных воспоминаний... Мягко говоря, сомнительная идея. Впрочем, всё то же чутьё подсказывает ей, что данная затея вполне безопасна - так что Лейрис, в конечном итоге, решается.

- Я могу попытаться. Хоть результата, само собой, и не обещаю, - говорит она вслух. И если у мужчины не находится принципиальных возражений - плавным осторожным движением вытягивает перед собой руку, прикрывая глаза и сосредотачиваясь. Точный вид руны всплывает в памяти легко, во всех подробностях - и в какой-то момент указательный и средний пальцы девочки, сведенные вместе, начинают мерцать розоватой туманной дымкой. Кисть выверенными движениями скользит по воздуху, оставляя после себя четкий след магического узора.

После применения руны Лейрис устало оседает в кресло, притягивает колени к груди, обхватывает себя руками. В чем-то Ирсиэль определенно прав: эти чары, может, с легкостью дались той, неизвестной, девушке - но точно не ей. И дело не только в том, что они сложные и стремительно опустошают её магический резерв, нет. Уже само их применение оказывается весьма неприятным: этот взгляд, исходящий из-под земли, но распространяющийся, буквально, по всему замку, чтобы оттуда, подобно водопада, обрушиться на полукровку... Он ужасно неприятный, живой, осознанный, вызывающий желание поскорее спрятаться и больше никогда не заставлять эту неведомую сущность обращать на себя внимание. И этот синий цвет, заслоняющий и уничтожающий собой всё вокруг, оставляя маленькую заклинательницу посреди этой яркой тьмы... Обычно девочке нравится такой тон: он не очень идёт ей, но вещи и явления подобного окраса регулярно вызывают желание замереть и любоваться ими. Но только не в этот раз: синее марево слишком дискомфортное, и полукровка непроизвольно жмурится, отшатываясь назад и втягивая голову в плечи.

К счастью, этот эффект не длится долго, и когда она открывает глаза и взглядом, полным тревоги, смотрит на своих собеседников - с удивлением отмечает, что, похоже, все эти столь сильные и реальные ощущения предназначались лишь ей самой. И, с одной стороны, это немного усложняет дело: далеко не все вещи можно передать словами, и что-то из пережитого Лейрис точно исказит. А с другой, наверное, такой расклад даже к лучшему: а вдруг влияние сияния и взгляда распространились бы не только по их комнате, но и по всему замку? Наверняка, бы все всполошились, и всё бы пошло совершенно непредсказуемым образом. Так что девочка тяжело выдыхает, собирается с силами - и коротко пересказывает увиденное, попутно упоминая градацию оттенков в зависимости от степени тяжести положения, о которой говорил мужчина из её видения.

Ирсиэль и Шизарра снова начинают, кажется, свой едва ли не извечный спор о выборе между тем, что легко, и тем, что правильно. А Лейрис снова оказывается между ними, не зная, что делать и с кем соглашаться: потому что, как и всегда, каждый из них прав по-своему. Да и у неё самой сейчас, в целом, нет желания во всём этом разбираться - её одолевают слабость и головная боль. Хочется просто отстраниться, укутаться в покрывало, закрыть глаза и дать понять, что "Я сделала всё, что от меня зависело. А дальше вы сами, как взрослые, сами разбирайтесь". Но, к сожалению, она отчетливо понимает: это лишь мимолётная слабость, которой не следует поддаваться. Раз уж в эту ситуацию влезла - ей же в ней дальше и участвовать.

- Может, есть возможность как-то дать маркизу знать об угрозе, при этом не вдаваясь подробности, откуда нам это известно? - неуверенно говорит вслух Лейрис; увы, это все предложения, что у неё есть на данный момент, причем - без каких-либо углубляющих подробностей. А идти напрямую к хозяину замка точно не вариант: ответ в духе "Мы узнали о том, что явно хранится в тайне, потому, что у нас вот тут есть немного ясновидящая девочка. Нет, Ваша Светлость, мы совершенно точно не шпионы и не хотим проникнуть в подземелья или просто дестабилизировать ситуацию" - даже звучит глупо.

Хорошая новость для полукровки заключалась в том, что Ирсиэль не просто с ней согласился - а было бы странно, если бы не - но даже более того: у него, похоже, имелись идеи, как повлиять на маркиза и что-то сделать. Например, обновить печати. Или исследовать подземелья. Ну, или хотя бы вывести как можно больше людей из замка и заставить их уйти как можно дальше от этой части гор. Лейрис, в общем-то, достаточно всё равно, что именно сделают здешние жители, главное - чтобы пострадало как можно меньше народу. Потому, что, не взирая на влияние тёмноэльфийского воспитания и собственное периодически дающее о себе знать хладнокровие, само по себе её мировоззрение изначально куда ближе к Ирсиэля: ей совершенно точно не нравятся бессмысленные лишние смерти мирного населения. И если сопровождающий полукровки может повлиять на ситуацию, то та будет только рада; а уж каким образом - это уже ему решать. Благо, за всё время их знакомства она убедилась, что он умеет справляться в возникающими то и дело проблемами, и не доверять ему у неё просто нет причин.

Только вот есть и плохая новость: присмотреть за своей подопечной мужчина просит никого иного, как Шизарру. И дело даже не в том, что та не представляет, как иметь дело с детьми - пускай, да, очевидно, её опыт на этом поприще можно назвать, разве что, минимальным. И это при том, что сама Лейрис в подавляющем большинстве случаев - очень послушный, не капризный и терпеливый ребёнок. Просто дело в том, что поручать последней следить за порядком - это как... просить пиромана постеречь склад с горючим веществом. Даже если у того самые честные и искренние намерения, страсть легко может взять своё.

Правда, если не она - то кто? У них в замке нет надежных знакомых среди слуг, а просить посторонних присмотреть за ребёнком - значит, наткнуться на недоумение. Ведь что может случиться с малышкой в безопасном замке, особенно - если она будет тихо сидеть в своей комнате? А распространяться относительно того, почему это всё-таки важно, лишний раз не стоит. Соответственно, вариантов не так много.

Так что Лейрис кивает мужчине, провожает его взглядом и устраивается поудобнее в кресле, краем глаза следя за Шизаррой. Её грызут сомнения в том, что последняя в самом деле будет спокойно сидеть на месте после всего услышанного. И потому она совершенно не удивляется, когда уже спустя пару минут эльфийка наклоняется к ней - и в её глазах пляшет огонь одержимости новой, а главное - рискованной, затеи. Полукровка тяжело вздыхает: по правде говоря, чем дальше, тем больше ей кажется, что ребёнок в их небольшой компании не она, а Шизарра. Потому, что дело зачастую не в возрасте и размерах, а в поведении: импульсивном, необдуманном, безрассудном; неумении думать о других и принимать последствия.

- И как ты себе это представляешь? - бесстрастным голосом, в котором, тем не менее, ощущается холодок, спрашивает девочка вслух. - Допустим, тебе, - на последнем слове она специально делает ударение, как бы подчеркивая, что совершенно не собирается участвовать в этой, мягко говоря, сомнительной авантюре, - как-то удастся сориентироваться в замке и незамеченной прокрасться в подвалы. А что дальше? Ты знаешь, как там ориентироваться? Что искать? Что тебя там ждет? А если оно окажется мало того, что разумным, так еще и активным и недружелюбным? Может, у тебя есть специальные навыки, способные помочь тебе в поисках и, тем более - противостоянии ему? Или ты рассчитываешь на то, что я вдруг возможно - возможно! - не только увижу что-то полезное, а не просто эпизод из жизни тех двоих, но и расскажу тебе? Шизарра! - последнее слово звучит полувосклицанием-полушипением, когда девушка крепко хватает Лейрис за руку и волочет за собой. Увы, полноценно сопротивляться у неё возможности нет - так как нет и желания привлекать к себе ненужное внимание. Так что эльфийка, преодолевая периодическое сопротивление, тащит её за собой - пока, по пути, прихватив с собой удачно подвернувшийся под руку магический светильник, незамеченная никем ныряет в подвалы.
------›Подземелья

Маар вполне отчетливо ощутил, что по подземелью разлилась темная зловещая аура. Более того - ее источник для него совсем не является тайной: божественная сила Азгу словно разлилась по всему подземному царству. И где-то в глубине вполне ясно скрыто то, что вполне может показаться ее источником. Вполне ясная точка, к которой его тянет, словно магнитом.
Правда, маг с первых же шагов уперся в первое же препятствие. Которое, несмотря на кажущуюся глупость, рискует стать очень серьезной проблемой. Темнота.
Разумеется, путь впереди неплохо освещен факелами. Во всяком случае, достаточно, чтобы понимать, куда идешь. Но что ждет впереди? Насколько велика вероятность того, что далеко не все подземелье освещено столь же хорошо, как те места, в которых часто бывают слуги...

Подпись автора