Виконт слушает Ирсиэля - и на его лицо ложится мрачная тень задумчивости. Признаться, для него это всё звучит довольно... сложно. Да, он с детства рос в окружении артефактов, слушал бесчисленное множество историй о них - но, признаться, никогда не проявлял к ним должного уважения и интереса, будучи едва ли не первым за многие поколения членом семьи, заинтересовавшимся совершенно другой сферой; и все они для него - всего лишь инструменты, на подобие меча или лука. То, что некоторые магические предметы могут реагировать друг на друга, задевая таким образом всех, кто остался без должной защиты, остаётся для него исключительно теоретическим знанием, не всплывающим в памяти в критические моменты.

- Признаться, прежде все артефакты, добытые членами моей семьи, хранились в куда более надежном месте, защищенные от влияния окружающего мира и друг друга, - с тяжелым вздохом говорит Северин вслух. - Однако, чуть менее месяца назад в загородном доме, где они и находились, во время покушения на меня случился пожар. Пришлось перебираться сюда, взяв всё, что только возможно. Потому все эти предметы так и лежат здесь, под временной защитой - пока для них готовится оснащенное всем необходимым помещение, - тут он делает паузу, утомлённым жестом касаясь рукой лица. Наконец, спустя полминуты, продолжает. - Однако, в том, что именно "Око солнца" стало причиной моего состояния, я сомневаюсь. Данный артефакт находится во владении моей семьи на протяжении почти уже сотни лет. Но ни у кого до сих пор не наблюдалось схожих симптомов. И всё же, вы вполне можете быть правы в другом: за последние месяца два мне передали несколько новых экземпляров, которые находятся здесь же, но еще не до конца изучены.

Молодой мужчина замолкает, прикрывая глаза и снова касаясь рукой лица: он устал и разочарован. Столько различных проблем и мелких неурядиц в последнее время - и была надежда, что хотя бы одна из них будет разрешена с помощью прославленного целителя! Но, видимо, то ли репутация эльфа оказалась преувеличена, то ли помощь его заключается не в том, на что надеялся Аркэн. В конце концов, последний же не просил Око показать того, кто непосредственно может исцелить его - и вот результат.

Как бы то ни было, виконт ни словом, ни взглядом не даёт понять собеседнику, что недоволен ситуацией и в какой-то степени - ним самим. Его с детства учили владеть своими чувствами, не срываться на окружающих, в особенности - тех, кто имеет меньше возможностей ему ответить. Вдобавок ко всему, он сам воспитал в себе еще одну черту - великодушие: если с ним происходит что-нибудь плохое - он пытается дать окружающим что-то хорошее. Словно таким образом пытаясь восстановить баланс хороших и плохих вещей в окружающем мире. Может, это и глупо - но у него по-другому не получается.

- Я понял Вас, мастер. Благодарю за совет. Не могли бы Вы посоветовать мне, к кому я могу обратиться за помощью в таком случае? - спрашивает он ровным голосом вслух. Если Ирсиэль припоминает пару имён, то записывает, а после - вызывает казначея, чтобы тот заплатил приглашенному целителю за помощь. Сумма, конечно, не та, которая предполагалась бы в случае успешного исхода - но в любом случае виконт не скупится.

Они выходят вместе из кабинета, Северин окидывает взглядом еще более мрачную, чем когда они виделись в последний раз, тёмную эльфийку - и девочку, которая стоит у одного из шкафов и внимательно смотрит на верхние полки. Немного заинтересовавшись, он следит за направлением её взгляда - и улыбается едва уловимо, одними уголками губ. Взяв в руки металлическую сферу, от которой, несмотря на узор, вообще не веет магией, он протягивает её малышке.

- Хочешь - возьми. Это просто занятная, не работающая, безделушка, - дети ведь любят различные красивые, пускай даже бесполезные вещи. Пусть хоть ребёнок немного порадуется - ей же, должно быть, ужасно скучно было сидеть тут, пока взрослые решали свои дела.

Отредактировано Лейрис (2025-07-29 09:11:00)

Когда дверь кабинета открывается, Лейрис переводит взгляд с притягивающей внимание металлической сферы на хозяина дома: лицо того сохраняет мягкое выражение, но в глазах залегла тень горечи и усталости. Неожиданно даже для себя самой, она догадывается, что, кажется, Ирсиэль и виконт так и не пришли к удовлетворяющему их обоих итогу: что бы там ни мучило второго - эльф так и не смог помочь ему. Хоть это и кажется ей, до сих пор раз за разом сталкивавшейся с невероятными способностями своего спутника, чем-то из ряда вон выходящим.

"Похоже, лорда мучает отнюдь не физическая болезнь и не тёмное проклятие, а что-то другое. Возможно, астральная или стихийная магия" - всплывает в голове рассеянная мысль, которая, впрочем, почти сразу погружается на мутное илистое дно разума, к множеству других, уместных и не очень, своевременных и отвлеченных, идей и предположений. Безусловно, полукровка сочувствует аристократу - но, признаться, свои дела её волнуют в куда большей степени, чем какого-то человека, с которым она видится, скорее всего, в последний раз в жизни.

От таких размышлений её отвлекает мягкий голос - и Лейрис удивлённо моргает, глядя на сферу, в какой-то момент переместившуюся с полки в протянутую к ней чужую руку. Очевидно, виконт заметил интерес маленькой гостьи, решив отдать то, что ему самому, судя по всему, не больно-то нужно. Бросив вопросительный взгляд на Ирсиэля и убедившись, что тот не возражает, она склоняется в вежливом лёгком поклоне, благодарит Аркэна вежливо - и её пальцы осторожно сжимают сферу, оказавшуюся, неожиданно, тяжелой.

Помещение озаряет приглушенное насыщенно-красное сияние, Лейрис ойкает, но вместо того, чтобы уронить реликвию, лишь крепче её сжимает - а та, между делом, неожиданно раскрывается на две половинки, на манер шкатулки. Внутри обнаруживается закрепленная медная пластина, на которой вырезаны три одинаковые лица, лишенные пола и возраста, под каждым из которых изображена небольшая дверца, а также надпись: "Ложь", "Правда", "Ложь/Правда". Металл покрывается рябью - и появляется еще одна фраза.

- Одна из дверей ведёт дальше. Другие две - в лабиринт времени и пространства. Задай одной маске один вопрос, чтобы сделать следующий шаг, - дрогнувшим голосом в наступившей ошеломленной тишине читает девочка - и лишь спустя мгновение понимает, что послание это сделано на неком наречии, больше всего напоминающим язык тёмных эльфов, но чуть иной, которое она, не взирая на то, что видит впервые, вполне понимает.

- Неверный ответ, - читает новую надпись, преобразовавшуюся из старой за считанные мгновения, Лейрис, переводя растерянный взгляд с артефакта на своих спутников, в особенности - Шизарру, заговорившую на том же языке.

Виконт тем временем немного приходит в себя и, подойдя поближе, опускается перед ней на одно колено, таким образом хоть сколько-то нивелируя разницу в росте. На лице у него непонятное выражение: смесь настороженности, удивления - и... надежды?..

- Скажи, дитя, откуда у тебя ключ к этой вещи? - он явно старается говорить осторожно и мягко, чтобы не напугать свою гостью еще больше. Видя, что остальные смотрят на него непонимающе, поясняет. - Мой дядя, подаривший мне этот предмет, говорил, что тот волшебный и поможет мне в час нужды. Говорил, что передаст к нему ключ - но так и не сделал этого. А когда я вместе со знатоками-артефакторами, приглашенными мною, в дальнейшем пытался понять, что это и как оно работает - они вообще не смогли найти в нём ни капли магии. Так что я пришел в выводу, что мой родственник ошибся или просто пошутил - как это с ним бывало не раз. Но раз эта вещь сработала в твоих руках... Выходит, у тебя всё-таки есть ключ?

Лейрис качает головой отрицательно.

- Прошу прощения, Ваша Светлость, но я не представляю, о чем идёт речь. Мне никто ничего не передавал, и я понятия не имею, что это такое и почему оно среагировало на меня, - тихим, подрагивающим, голосом отвечает она вслух.

- Хм... Вот как, - Северин хмурится. У него в голове мелькает догадка: а что, если на самом деле Око Солнца показывало ему не Ирсиэля, а его маленькую подопечную. Что, если именно она может ему помочь?.. - А можешь сказать, пожалуйста, что здесь написано? Что от нас требуется? - он знает несколько языков, но наречие наг в их число, к сожалению или к счастью, не входит. Лейрис повторяет увиденное и услышанное, только на сей раз - на всеобщем, имперском, языке. Звучит это как логическая загадка, и это, признаться, вселяет в лорда некоторую надежду: может, магия ему никогда не была близка - но вот мыслить рационально ему удавалось с самого детства. Потому, что собственный здравый рассудок - едва ли не главное, что у него есть. - На какую бы дверь указала бы маска, говорящая правду?

- На вторую, - Лейрис сперва механически говорит на языке шкатулки, чтобы почти сразу перевести его на привычный виконту язык.

- Тогда выберу третью, - решает Аркэн. Девочка переводит его ответ - и артефакт начинает мерцать и дрожать в её руках; символ огня гаснет, чтобы зажегся принадлежащий воздуху. Пластины с лицами исчезают, вместо них проявляется зеленовато-голубое изображение политико-физической карты Силории.

- Я начинаюсь на юге, там, где день чтут наравне с ночью
Иду туда, где люди сроднились с животными
Пролетаю над горами и болотами, где правит полубожественное создание
Чтобы завершить свой путь там, где праведный гнев обрушился на гордыню и породил новое зло.

Читает полуэльфийка новую загадку, сразу переводя её на всеобщий язык.

Отредактировано Лейрис (2025-07-31 09:25:47)

- Значит, правильный ответ - ночь. - Буркнула Шизарра.
Она, в отличие от Ирсиэля, ощутила лишь раздражение. Еще не хватало разгадывать ребусы неведомого джинна. Хотя, конечно, шутка вполне в духе кого-то из нагов. Они подобные затеи обожают. - Кстати, а не слишком ли ты увлекся этими ребусами? Не хочешь поинтересоваться у подопечной, точно ли с ней все в порядке? Иногда из таких развлечений вылезают самые неожиданные сюрпризы, обожающие кушать маленьких девочек.
Желчная фраза произнесена не из беспокойства о здоровье Лейрис - хотя, если вдуматься, и из него тоже. Будет очень обидно, если побрякушка нагов угробит девчонку, напрочь обессмыслив уже проделанный путь... да и предстоящий тоже.
Но самое главное - Шизарра уже достаточно изучила сочащегося благочестием эльфа, чтобы понимать: следующие пару дней он будет очень старательно грызть себя за столь демонстративное пренебрежение детским здоровьем.
Собственно, чего эльфийка и добивалась.

Шизарра демонстративно скривилась и еще более демонстративно уселась обратно в кресло. Пожалуй, остальные как-нибудь обойдутся и без нее в разгадывании дурацких головоломок. Есть нехорошее опасение, что это может затянуться надолго. Возможно, даже слишком надолго.
Настолько надолго, что в голове эльфийки забрезжил план покинуть негостеприимный особняк. Тем более что повод это сделать, сокрытый от лишних глаз, уже при ней.
Единственная радость во всем этом унынии - что Ирсиэль от ее ядовитого комментария ощутимо помрачнел, а в его глазах проявилась легкая тень беспокойства.
Ну что ж, пожалуй, для начала удовольствуемся и этим. После недолгого колебания Шизарра решила, что может потратить еще немного своего времени - посмотреть, чем же оно, в конце концов, закончится.
Хотя надежды на по-настоящему интересный исход - например, виконта засосет в какую-нибудь магическую аномалию или, наоборот, развесит его внутренности по всему помещению - у нее было немного.

Девочка никогда особо не интересовалась растениями, ограничившись базовым изучением ботаники в целом и, в частности - целебных трав сперва дома, а после - под присмотром Антонира. И, тем не менее, даже ей не требуется много времени и усилий, чтобы отыскать правильный ответ: она осторожно, буквально, кончиком пальца, касается рельефного изображения мха. Картинки начинают мерцать мягким изумрудным светом, приходят в движение: орхидея, лилия и ромашка увядают и распадаются на множество лепестков, которые, в свою очередь, впитываются в металлическую поверхность. Выбранное же Лейрис растение дрожит и, более того - как будто даже слегка меняет свою текстуру, вызывая иллюзию соприкосновения с живым мхом.

Но вот, наконец, все изображения исчезают, сливаясь с металлической поверхностью - чтобы спустя уже пару секунд уступить место трём лицам, как две капли воды похожим на тех, что загадывали первое испытание, и под каждым из них - надпись.

- Я возникаю, когда свет сам себе противоречит, там, где тень не падает, и кажется пустым камень. Не место и не карта я. Что я?
Я живу, не дыша. Сплю, не умирая. И оживаю, не вспомнив себя. Что я?
За мной идут, но не могут догнать. Кто от меня отворачивается - слепнет. Кто пытается охватить меня во всей полноте - теряет покой. Что я?

Прочитала последовательно одну за другой надписи полукровка.

Отредактировано Лейрис (2025-07-31 18:11:29)

- Чего стоит твоя жизнь?
Шизарра недовольно поморщилась. В этом все наги. Тяги к философствованию хвостатые соседи подчас показывают ничуть не меньше, чем самые безумные сильфиды. Правда, в отличие от последних, с нагов станется устроить какую-нибудь пакость тому, кто на вопрос ответит "неправильно". И ладно бы хоть какая-то правильность хоть на самую долю подразумевалась самим вопросом... Но нет. Одной тьме ведомо, чего большой любитель безумных загадок ожидает от тех, кто расковырял его кубышку с бестолковым насекомым внутри.
Так что Шизарра, хоть и полагала, что жизнь ее стоит куда дороже всего остального, что только ни есть в мире, решила этот факт не озвучивать. Просто так, на всякий случай и во избежание.

Гости молчат - и гаргуйля также не издаёт ни звука, терпеливо глядя на них отчужденным взглядом. Создаётся впечатление, будто ей безразличны гости и то, войдут они или нет. В конце концов, это же они решили нанести визит здешнему хозяину, привратником для которого она служит, и только им решать, стоит ли их визит ответа. Так что, если хотят стоять - пусть стоят; у них всех более, чем достаточно времени.

Лейрис же тоже молчит, вот только совсем по другой причине, нежели её спутники: она просто не понимает, почему они просто замерли перед дверью, даже не пытаясь открыть ту. Ведь, в отличии от взрослых, она так и не услышала вопроса гаргулии, не заметила движения той. Только взгляд оживших на долю секунды каменных глаз ощущается... странным. Кажется полным смутного узнавания, существо не смотрит на неё, как на чужака. Впрочем, длится это чувство совсем недолго, после чего гаргулия вновь утрачивает интерес к полукровке и полностью замирает.

"Быть может, на двери какие-то охранные чары?" - девочка использует эфирное зрение - и действительно видит сложное плетение, которое замыкается на каменном изваянии. "И что теперь?.. Или, быть может, оно нас всех изучило - и теперь решает, стоит ли пускать?".

Виконт тоже некоторое время молчит, невольно смешавшись перед непонятным, лишенным всего привычного человеческого, существом. А тут еще и его более сведущие в магии спутники не спешат отвечать, что тоже не прибавляет ему уверенности. Или же они просто отдают ему право, как главному среди них, говорить первым? Но что? В чем суть данной загадки: в единственно верном ответе - или же в изложении собственного мнения? Молчание затягивается - и Северин делает глубокие вдох и выдох, решаясь: в конце концов, просто стоя так, они ничего не добьются.

- Моя жизнь стоит достойного исполнения долга, - говорит он, делая шаг вперёд. Гаргулия опускает на него взгляд - и медленно кивает.

- Твой ответ услышан. Проходи, - говорит она ничего не выражающим голосом где-то спустя пару минут - и двери открываются, пропуская, впрочем, лишь лорда, почти мгновенно закрываясь перед носом всех остальных.

- А разве она что-то спрашивала? - наконец, не выдерживав, осторожно спрашивает полукровка у Ирсиэля с Шизаррой, понаблюдав за виконтом.

Проходит десять минут и дверь снова открывается. За порогом стоит Северин, выглядящий немного растерянным.

- Хозяйка дома хочет взглянуть на того, кто открыл шкатулку. Но для этого вам придётся ответить на вопрос, - говорит он.

Да, пожалуй, здесь стоит воздержаться от чрезмерных вольностей. На лице Шизарры проступило столь несвойственное ей каменное выражение. Не слащая любезность, разумеется. Но и не привычное милостивое дозволение окружающим удавиться от собственной никчемности.
Эльфийка отнюдь не была дурой. И тот факт, что не видела смысла сдерживать характер с теми, кто в любом случае обречен его терпеть - не означает, что она в принципе этого не умела.
И сейчас, оказавшись в доме очевидно серьезного мага, Шизарра сочла, что момент, когда это самое умение следует пустить в дело, наступил.
Тем более, когда стало известно, что хозяйка оного дома - из числа наг. К этому племени джиннов темные эльфы всегда относились с известным почтением. И комбинация двух этих факторов показалась ей достаточно значимой, чтобы встретить нагу пусть коротким, но вполне церемонным поклоном.
Каковой был попросту проигнорирован.
- Как... интересно, - процедила хозяйка, уставившись на Лейрис. Остальные гостьи не удостоились ни приветствия, ни... В общем, ничего, кроме демонстративного безразличия.
Пожалуй, можно сказать, что умению Шизарры изображать из себя пай-девочку нага блестяще продмонстрировала талант рушить нацепленные на себя маски. И в случае с эльфийкой талант этот сработал блестяще.
Шизарру захлестнула волна яростного бешенства. Мало того, что эта невесть что возомнившая о себе змеехвостка осмелилась демонстративно пренебречь ее учтивостью, она еще и таращится на ИХ девчонку так, как будто мнение владельц... в смысле, спутников Лейрис о ее судьбе совершенно нагу не интересует.
Маска уважительности дала трещину тем более болезненную, что перед лицом наги она почти не была маской.
Шизарра бесцеремонно вцепилась в запястье Лейрис и демонстративно потащила ее к выходу.
- Пошли отсюда, милая, знаю я в Альденау пару домов, чьи хозяева имеют представление о вежливости.
Никаких домов с вежливыми хозяевами Шизарра, естественно, не знала. Ну разве что не считая виконта. Но того, заставившего на пару с Ирсиэлем мариноваться ее в приемной, она вежливым тоже не считала. Впрочем, какая разница?
Что по этому поводу думает сама девчонка, Шизарре, естественно, было глубоко наплевать. Хотя, судя по тому, как она замерла перед нагой, вряд ли ее сильно расстроит бесцеремонность новообретенной "защитницы".

Нага смотрит на Лейрис пронизывающим тяжелым взглядом, так, словно уже прикидывает, на какие составляющие её сподручнее ради самого пристального изучения разбирать. Но и та, в свою очередь, от незнакомки не отстаёт, глядя на последнюю во все глаза - и чувствуя, как накрывает её незримое тончайшее покрывало глухой отстранённой печали. Вид змееглазой бередит душу, напоминая о чем-то, что Лейрис не может вспомнить, но чего так желает. Это чувство появляется куда чаще, чем хотелось бы - но каждый раз ранит, словно ножом, всё никак не давая привыкнуть к себе. И... странная вещь: своим поведением хозяйка дома напоминает леди Гвилвилет - такая же холодная, глядящая на мир глазами одержимого дознавателя, лишенного и толики снисходительности, милосердия к себе и другим. Но то, что в эльфийке пугало, в наге вызывает сложную смесь из сожаления и раздражения. Потому, что откуда-то  полуэльфийка знает, что скрывается за внешним впечатлением как от ледяной статуи. Чувство оставленности, неприкаянности, попытка заполнить внутреннюю пустоту утолением собственного безграничного любопытства и ревность на грани маниакальности в отношении всего, что она считает своим.

И в тот момент, когда Шизарра бесцеремонно хватает её за руку, а Ирсиэль, в свою очередь, пытается удержать ту от необдуманных действий, вся смесь сложных чувств в полукровке взрывается - и она тихим ласковым голосом, которым обычно обращаются к обиженному ребёнку, говорит наге.

- Пожалуйста, не смотри на меня так. Ты же прекрасно знаешь, что со мной это так не работает, - её всегда бесили эти попытки затормозить, удержать рядом с собой из сентиментальных соображений, опутать паутиной чрезмерной привязанности, которую она устала раз за разом срывать с себя.

Нага отстраняется, выпрямляясь, столь резко, словно от удара. И на лице её отражается столь сложная гамма разнообразных чувств, что на какое-то мгновение виконту, всё это время растерянно наблюдавшему за происходящим, на какой-то миг кажется, будто хозяйка дома сейчас ударит малышку - и он делает резкий шаг вперед, хотя бы отчасти заслоняя собой последнюю.

- Леди, прошу Вас!.. - в его тоне смешиваются попытка сохранить деликатность в отношении дамы, да еще и являющейся могущественной волшебницей - и властность военного аристократа, привыкшего держать ситуацию под контролем. Но договорить ему не даёт еще один голос.

- Сирш, я же просила тебя, не забывай о деликатности в отношении непосвященных гостей, - по лестнице со второго этажа к ним спускается девушка, на первый взгляд являющаяся зеркальным отражением встретившей их наги - вплоть до прически, одежды и родинки-полумесяца на шее. Но вот на второй спутать их может только слепой: если первая из них напоминает покрытую инеем сталь своим поведением, то вторая - изящный цветок подснежника, при том явно обладающий достаточной силой, чтобы прорасти на камнях. - Господа, прошу великодушно простить мою сестру: она склонна забывать о манерах, стоит ей заинтересоваться чем-то. Проходите, присаживайтесь... ой! - последний тихий возглас она издаёт, увидев Лейрис - и тоже замирает, разглядывая ту с интересом. Только если её сестра смотрела так, будто в мыслях готовилась к препарированию, то эта - словно ребёнок, увидевший незнакомое и, в то же время, интересное лакомство. Впрочем, она почти сразу берёт себя в руки и снова сосредотачивается на старших гостях. - Приношу свои извинения. Меня зовут Тиершелль Санкаршана, - говорит вежливым мягким тоном. Указывая на свою сестру-близнеца, - а это...

- Сиершелль Санкаршана. Приношу свои извинения за неподобающее приветствие, - бесстрастным голосом говорит последняя, запоздало совершая короткий поклон. Если присмотреться - можно понять, что она не то чтобы так уж груба и презирает всех окружающих, как та же Шизарра. Скорее, просто не понимает смысла этикета и прочих такого рода условностей.

- Прошу прощения за столь неделикатный вопрос - но кем приходится вам эта девочка? - несмотря на всю внешнюю вежливость, очевидно, что главным объектом интереса второй наги тоже является Лейрис - хоть та и старается не демонстрировать его столь откровенно.

Отредактировано Лейрис (2025-08-09 23:41:20)

Шизарра тихо и злобно зашипела на Ирсиэля. И дело тут не в том, что треклятый болван изо всех сил пытается сдержать ее гнев. А в том, что идиот вцепился в ее плечо достаточно сильно, чтобы действие это стало не просто неприятным, но и весьма болезненным.
Спасибо хоть, эльфу хватило мозгов разжать хватку. И представил ее хозяевам тоже он.
Так что Шизарре осталось хранить ледяное молчание. Каковое она не слишком пыталась сделать чуть более теплым. Начало разговора эльфийке не понравилось достаточно сильно, чтобы отношение к обретающемуся в Альденау семействе стало аналогичным.
Но это совершенно не означает, что нужно пытаться провоцировать их на конфликт, не правда ли? Впрочем, поводов корчить милые рожицы и рассыпаться в "пониманиях и сожалениях" Шизарра тоже не увидела.
Осталось молчать, подметив очередную брошенную девчонкой "оговорку".
Кажется, сюрпризов в ней еще больше, чем можно было подумать.