Новая эра
Оглавление
Первые годы Новой эры: Северная Силория
Первые годы Новой эры: Южная Силория
Король Кристиан
Империя Ястребиного Когтя
Осада Ниланты. Падение Лодерии
Правление Максимиллиана Лотаринга
Первые годы Новой эры: северная Силория
К началу Новой эры из бесчисленных вождеств и крохотных королевств выковалось восемь королевств северной Силории: Тиссалия, Лаэн, Ардэльта, Лодерия, Северная Марка, Кантабрия и Ардиния.
Первой среди них, несомненно, заслуживает повествования Лодерия. Лодерия - название легендарной державы Ларедара Отважного. Де-юре его империя ненадолго пережила своего основателя, распавшись на несколько вождеств. Долгое время Лодерия была скорее географическим понятием, чем названием государства. Лишь к началу четвертого тысячелетия Древней эры полководец и завоеватель Гергайн, возводящий род к самому Ларедару, объединяет разрозненные вождества в единое государство, которому он возвращает имя Лодерия. Сам Гергайн коронуется, принимая имя Ларедара II.
Лодерия станет одним из государств Силорийской унии, с 3337 по 3342 годы примет активное участие в войне с Кематхой, а после ее падения королевство будут ожидать ожесточенные войны с наследницей Кематхи - Антией (80-89, 147-155, 214-219 годы Новой эры). Последняя из этих войн положит конец распространению Антии на юг. Лодерия сохраняет контроль над перевалом Ясеня, где строится мощный замок, обеспечивающий безопасность южной границы.
На протяжении второй половины III века Новой эры Лодерия почти не участвует в крупных конфликтах. Король Ольвиг сосредоточен на управлении экономикой страны. Он укрепляет взаимосвязи с богатой рудами Северной Маркой, покровительствует купцам и торговле.
Иными государствами северной Силории стали Ардэльта, занявшая побережье моря Гроз к западу от Ниланты, Тиссалия и Лаэн. Если Лодерия большую часть внимания уделяла укреплению восточных и южных границ, Тиссалия, Лаэн и Ардэльта чаще сводили взаимные счеты, а еще от их войн нередко страдали земли орочи меж Рассветным и Закатным хребтами. Впрочем, орочи недолго оставались в долгу.
Еще одним государством северной Силории является Ниланта. Огромный город, торговые врата севера. После падения Кематхи и захвата ее портов на море Гроз Ниланта стала главной морской силой Силории, а в ее сокровищницы хлынул поток золота. Нилантийцы охотно поставляли наемников каждому, кто заплатит. Ее отряды арбалетчиков славились стойкостью и профессионализмом. Куда больше внимания Ниланта уделяла укреплению торговой империи и освоению богатств Змеиного мыса. Несколько раз Ниланта пыталась расширить свои владения еще дальше, отобрав у Антии Диссарион. Дважды город оказывался в жестокой осаде и дважды нилантийцы были вынуждены уйти ни с чем.
Неупомянутой осталась Ардиния. Самое восточное из человеческих государств севера, она граничит с Седой Тундрой, где правят орки, а также Миатлаэном и Аш-Нарэлле. И если Миатлаэн был скорее выгодным торговым партнером, то орки не забывали попробовать на зуб прочность пограничных застав. Еще хуже обстояли дела с темными эльфами. За века противостояния Кематхе жестокость войны, агрессивность и кровожадность стали неотъемлемой частью этого народа. Лишившись врага в лице Кематхи, и слишком почитая родство с миролюбивыми родичами, эльфы главным объектом своей агрессии избрали Ардинию. Они непрерывно атаковали фермы и деревни, угоняли в рабство людей. Столь беспокойный сосед практически выключил Ардинию из северной политики. Кроме того, на юге еще одним врагом стала Антия, желающая расширить свое влияние на север. Неудивительно, что Ардиния постепенно сближалась с главным противником Антии - Лодерией.
Первые годы Новой эры: южная Силория
В новую эру Антия вступает окрепшим и сильным государством. Ее города пополнились бежавшими из опустевшей Кематхи учеными, администраторами и воинами. Кочевые народы, бежавшие из саванн, укрепили армию. Племена минотавров, гоблинов и прочей нечисти начали теснить на восток. На западе возникла сеть застав и летучих отрядов, обезопасивших антийские селения от ламий.
К первому веку Новой эры Антия окрепла настолько, что посчитала возможным бросить вызов северным королевствам, первым из которых стала Лодерия. Первая из них, война 80-89 годов, была неудачной. После долгих и бесплодных боев за перевал Ясеня, в 90 году Новой эры Антию атаковала Ниланта, желавшая расширить свои морские владения. Антийский флот был разбит и уничтожен, а Дисарион на пять лет оказался в жестокой осаде. Тем не менее, город выстоял, а нилантийцы были вынуждены покинуть антийские земли.
В 147-155 годах Антия предприняла еще одну попытку. Поначалу деспотии сопутствовал успех, в 148 году был взят замок Ясеня. В 149 году, стремясь подчинить себе все Алые горы, Антия атаковала Кантабрию. Ее столица, Ашдегар, оказалась в жестокой осаде. Однако, спровоцировав своими атаками создание Кантабрии и Лодерии, Антия обрекла себя на длительную и кровопролитную войну. И хотя по ее итогам замок Ясеня отошел-таки деспотии, в более дальней перспективе Антия проиграла, спровоцировав династический союз Лодерии и Кантабрии, вылившийся в объединение двух стран в 184 году. В 214 году антийский деспот Аврелиан решил продолжить продвижение на север, однако для нового удара выбрал не Лодерию, а Ардинию. Поначалу ему сопутствовал успех: армия Ардинии потерпела несколько болезненных поражений, а столица, Ардинн, оказался в осаде. Однако, первые успехи были лишь прелюдией к долгой и тяжелой войне. Уже в 215 году в войну вступает Лодерия, жаждущая реванша и не желающая дальнейшего усиления врага. В 217 году к союзу Лодерии и Ардинии присоединится Ниланта. Ее воины вновь высадятся возле Дисариона. Город вновь окажется в осаде. Правитель, ожидая, что и в этот раз могучие городские стены остановят натиск врага, предпочел бросить все силы против Лодерии и Ардинии. Это было роковой ошибкой.
Нилантийцы привезли с собой невиданное ранее оружие: огромные пушки, чьи ядра с невиданной силой обрушивались на городские стены Дисариона. Всего через полгода жестокой осады город был взят штурмом.
Понимая, что юг страны полностью беззащитен перед атакой нилантийцев, правитель был вынужден пойти на мир. Он, понимая, что ни Лодерия, ни Ардиния не питают ни малейших симпатий к Ниланте, тем более что та вступила в войну не по их зову, а ради собственной выгоды, предложил врагам унизительный мир. Лодерия получила все захваченные в Алых горах земли и перевалы Ясеня и Иволги. Ардиния - огромные отступные золотом. Однако, после заключения мира, правитель мог направить все силы против Ниланты.
Его расчет оправдался: к 219 году сосредоточив все армии на юге, Антия сумела выдавить антийцев с континента, заключив мир куда более достойный, чем с Лодерией и Ардинией.
Пятилетняя война положила предел распространению антийской мощи. С этого времени антийцы будут укреплять пограничные крепости, оттеснять все дальше племена минотавров и гоблинов. Лишь в 239 году случится война с Жемчужным берегом: антийский флот одержит решительную морскую победу, но попытка осадить с моря Мескайту закончится провалом. В дальнейшем мирное развитие Антии приведет ее к состоянию процветания столь поразительному, что многие, говоря о великолепии Алиры, будут называть ее воспрянувшей из пепла Кематхой.
Король Кристиан
301 год Новой эры выдался беспокойным: в небе расцвела огромная огненная комета. Зловещий знак напугал многих. Не был исключением и Фердинанд Ларединг, король Лодерии. Тревога была тем сильнее, что именно в эти дни супруга немолодого уже короля забеременела. Единственным ребенком Фердинанда была дочь Маргарета. Беременность жены означала надежду на наследника. И наследник родился. Ясным морозным зимним днем, когда год уже близился к концу, супруга Фердинанда родила здорового мальчика, получившего имя Кристиан. И в миг, когда первый крик ребенка разорвал торжественную тишину королевского дворца, комета исчезла с небосклона, словно ее и не было.
Пораженный и встревоженный явным знамением, Фердинанд пригласил ко двору прорицателей и жрецов. И хотя многие из них болтали о грядущей славе королевского дома, одно лишь предсказание почтенного чародея-сильфида поразило короля, словно божественное озарение подсказало ему: страшные слова пожилого джинна есть верный ответ на его вопросы: “Величие чада твоего, король, затмит сиянием своим величайших из великих. Но власть его принесет беды, что сравнятся лишь с величайшими из бедствий мира, а кровь твоя оскудеет и иному роду дано будет надеть венец Лареда Отважного."
"Могу ли я отвести беду от моего дома?" - Мрачно спросил король у жреца.
"Если изберешь наследницей дочь, и если на то будет воля богов, гибельный рок может миновать королевство" - отвечал жрец.
Законы Лодерии не позволяли женщинам наследовать трон. Провозглашение наследницей принцессы Маргареты означало, что новым королем станет ее супруг - и дом Ларедингов лишится короны. Однако, Фердинанд решился на этот шаг. Вскоре была заключена помолвка между принцессой и Людвигом, наследником дома Даэгар - правящим домом Кантабрии.
Решение короля удивило немногих: его сочли приемлемым политическим ходом, ведь за минувшие годы дом Даэгар набрал власть столь огромную, что многие опасались раскола королевства. И, хотя иные представители знати были недовольны столь унизительным для лодерийскоих родов решением, большинство сочло, что король готов поступиться интересами собственного дома во имя единства страны - и приняли такую жертву с должным уважением.
Кристиан вырос, преобразившись в поразительного юношу. Он был красив, отважен и силен, яростен в бою. С самых ранних лет он тянулся к армии, встав во главе отборного воинского знамени. Служить ему почитали за счастье дети знатнейших родов Лодерии. Многие полагали теперь, что правитель лишает королевство величайшего короля. Однако, обратного хода не было, ведь отказаться от уже принятого решения означало унизить дом Даэгар.
В 317 году, когда Кристиану исполнилось семнадцать, он показал не только отвагу и доблесть, но и амбициозность и жажду власти. Он, любимый многими придворными рыцарями, стоял перед троном отца и требовал провозгласить его наследником. Фердинанд, глядя на яростный огонь, полыхающий в глазах сына, ощутил, как в сердце его вползает страх. Неужели он, слепо следуя воле пророчества, обрек Лодерию на гражданскую войну, в которой ему предстоит столкнуться с собственным сыном?
Сложно сказать, начал ли бы Кристиан Ларединг войну против отца. Но начать ее ему было в любом случае не суждено: первыми вызов Лодерии бросили силы извне. Ардэльта, Тиссалия и Лаэн, долгое время наблюдавшие за непрестанным ростом могущества Лодерийских королей, заключили союз против опасного соседа.
Ардэльта и Лаэн уже давно опасались ее, понимая, что не выстоят с восточным соседом один на один. Далекая Тиссалия также видела в Лодерии потенциальную опасность. Одни нилантийцы, более увлеченные торговлей, нежели войнами, остались в стороне. Иные говорят - не в силу миролюбия, а из-за отказа союзников платить горы золота за нилантийских наемников.
Фердинанд, никогда не слывший одаренным полководцем, скрепя сердце отправился с армией навстречу наступающему врагу. Итог битвы был предсказуем: превзойденная числом, лоредийская армия была разбита, а сам король попал в плен.
В это время во дворце царила сумятица. Власть после известия о пленении отца перешла к Маргарете. Принцесса намеревалась запросить мира. Она понимала, что стране не выстоять в страшной войне. Возможно, так бы и случилось, но Кристиан, вместе с остатками армии вырвавшийся с гибельного поля битвы, с отрядом ближайших друзей примчался во дворец. Он требовал от сестры продолжать войну. Юноша клялся, что во главе новой армии сможет разбить союзников, но Маргарета полагала яростные слова пустой похвальбой. Одержимый сложностью выбора, Фердинанд за минувшие годы так и не подобрал дочери мужа, посему именно ей, хоть и не имеющей королевской короны, предстояло решить судьбу королевства.
Кристиан даже готов был, обуянный гневом, бросить сестре вызов, но был остановлен престарелым служителем Шого, некогда служившим его отцу и деду.
- Путь узурпатора, что свергает законную правительницу, сколь слаба бы она ни была, едва ли будет угоден Богу-Солнце, - говорил жрец Одоар. - А еще едва ли он будет угоден знати, что увидит в юном узурпаторе тирана, не считающегося с законами королевства, коим он желает править. Многие знатные дома уже приняли сторону принцессы Маргареты, надеясь получить в ее лице заступницу перед новым королем. Они не поддержат тебя - и ты расколешь Лодерию надвое.
Кристиан, разъяренный и жаждущий продолжения войны, готов был пренебречь мудрым советом, когда слово взял его ближайший друг Лотар Аменкар, знаменитый не только воинскими талантами, но и поразительной хитростью.
- Знать уже расколота. - Заметил он. - Многие вельможи желают видеть королем Кристиана и будут недовольны, если он не получит корону. Но многие желают видеть королевой Маргарету. Иные полагают, одно исключают другое. Но это не так. Нет в Лодерии закона, запрещающего Кристиану быть королем, а Маргарете - его королевой.
И Одоар, и сам Кристиан были шокированы дерзким предложением. Однако, Лотар оказался прав: пусть произошедшее и огорошило знать, возражать такому влиятельные вельможи не стали. При пленении короля главой дома Ларединг становился Кристиан - и его решение о помолвке с собственной сестрой оспорить не решился никто. Вассалы короля остались глухи к возражениям самой Маргареты. Бешенством дома Даэгар, помолвка с которым была разорвана столь оскорбительным образом, было решено пренебречь вовсе: большинство лодерийцев в глубине души полагали брак, по которому корона Лареда перейдет к иному дому, слишком унизительным для величия Лодерии, а кантабрийцы за минувшие столетия так и не стали для них своими.
Едва перевалил рубеж нового, 318 года Новой эры, когда небольшая армия Кристиана Ларединга атаковала армию союзников, что двигалась в сторону Стерканы.
В ходе короткого стремительного сражения на Ястребином поле армия захватчиков была разгромлена наголову. Кристиан по праву показал себя великим полководцем. Первая победа подарила ему прозвище, с которым ему суждено войти в историю - Кристиан Ястребиный Коготь. Сам король Фердинанд сгинул в этом сражении. Считается, что он погиб при приближении рыцарей Лодерии, когда схватил меч одного из охранников и ввязался с ними в бой, желая выглядеть не беспомощным пленником, но первым среди лодерийских воинов и рыцарей. Так, во всяком случае, сказал королю Лотар Аменкар, отправленный с отборным отрядом надежных людей на поиски плененного короля. Иных версий событий никто не предложил - люди, что сопровождали Лотара, действительно были надежными. В последствии короля похоронят с великими почестями. Король мертв, да здравствует король Кристиан!
Империя Ястребиного Когтя
Потерпевшие сокрушительное поражение, короли-союзники предлагали мирные переговоры. Кристиан в ответ лишь рассмеялся. Война продолжилась.
Еще несколько сражений - и вот уже окончательно разбита армия Ардэльты, остатки тиссалийского войска спешно уходят прочь. В последней битве были разгромлены оставшиеся один на один с лодерийцами лаэнийцы. Кристиан со своим войском вторгся в Лаэн. Король Иоганн послал в Ниланту огромный обоз с золотом. Он готов был выплатить любые средства, лишь бы знаменитые нилантийские арбалетчики подперли его обескровленную армию. Золото в Ниланте взяли, но помощь не отправили: решили, что отправлять армию на заведомо пропащее дело столь же глупо, как и выпускать из рук уже пришедшее богатство.
Следующие десять лет Кристиан провел в непрерывных походах. Он окончательно разгромил и захватил Лаэн. Были раздавлены мятежи в Кантабрии: дом Даэгар дорого поплатился за попытку восстать против оскорбивших его лодерийцев. Затем пришла очередь Ардэльты, с падением которой Лодерия получила то, что ранее казалось немыслимым: выход к морю Гроз. Сам Кристиан на этом, разумеется, не остановился. Его армии шли все дальше и дальше на запад: за Рассветный хребет, в края, где обитал мало кому интересный и мало кем интересующийся народ орочи. Дикие и вольные существа дорого продали свою свободу, но силы были слишком несопоставимы. Оставшаяся в одиночестве Тиссалия всеми силами пыталась оттянуть неизбежное: поддерживала, как могла, повстанцев-орочи, ведущих войну в своих горах, пыталась заключить союз с нейтральной ранее Северной Маркой. Ландграф, впрочем, оценив как невероятный талант Кристиана, так и его амбициозность, предпочел принести ему вассальную клятву, не дожидаясь, когда Ястребиный Коготь сам потребует лояльности.
В 337м году Тиссалия пала под ударами Кристиана Ястребиный Коготь. Король триумфально вернулся в Стеркану, где провозгласил Лодерию империей. В свои сорок лет он стал самым прославленным завоевателем в истории Силории, но его боевой путь был далек от завершения.
К 342 году вся северная Силория принадлежала Кристиану. Последней к его империи присоединилась Ардиния - добровольно, как и Северная Марка. Впрочем, добровольность была продиктована лишь нежеланием стать частью империи принудительно. Независимость сохраняла лишь Ниланта. Она к тому времени превратилась в город-государство, но сам город достиг совершенно циклопических размеров и представлял из себя морские ворота северной Силории, торгуя со всем миром. Несомненно, Кристиан не собирался терпеть независимость Ниланты, но первоочередной задачей для него стала Антия. Схватка между Антией и Лодерией должна была стать сражением за лидерство во всей Силории.
Война началась в 345 году. Антийские полководцы, благодаря хитрости лазутчиков Лотара Аменкара, ожидали нападения на востоке. Кристиан же перевел свое войско через Алые горы и атаковал плодородные антийские земли. Лодерийцы жгли деревни и посевы, а перед ними катилась волна охваченных паникой беженцев, и без того увеличивающих суматоху.
За внезапной атакой последовало несколько сражений, вчистую проигранных антийцами. Казалось, еще немного - и армия Ястребиного Когтя двинется прямиком на Алиру… Но Кристиан неожиданно согласился на мир. Антия уплатила колоссальный выкуп за захваченных вельмож, от нее был отторгнут ряд земель. Но, однако же, она сохранила свою независимость. Кристиан на изумленные вопросы своих полководцев, отвечал: "Они теперь, с сожженными полями и пустой казной, сожрут сами себя. Главное - быстрее покончить с Нилантой. Через десять лет вместо Антии будет ворох царьков, грызущихся за ошметки былого величия".
Кристиан был прав… и, все же, ошибался. Прав он был, ожидая, что Антия после поражения погрузится в тяжелейший кризис. Прав Кристиан был и в намерении покончить, наконец, с независимостью Ниланты, перенаправив текущий через ее врата золотой океан в сокровищницу империи. Ошибался он лишь в одном: у него не было этих десяти лет. В 347 году на пиру в честь величайшего полководца Силории императрица Маргарета поднесет Кристиану чашу вина. На следующее утро его найдут мертвым в своих покоях.
Подозрения в адрес императрицы появятся почти сразу же. Они так никогда и не получат ни одного доказательства, а немолодой к тому времени король, большую часть времени проведший в войнах и походах, совсем не блистал крепким здоровьем.
На трон Лодерии восходит Бастиан из династии Ларедингов. Ему предстоит завершить дела отца.
Осада Ниланты. Падение Лодерии
Над Бастианом страшным проклятьем повисла слава отца. Он во что бы то ни стало должен был доказать, что достоин имени великого предка. Мало удивительного, что война с Нилантой началась даже раньше, чем планировал сам Кристиан - в 351 году Новой эры.
Нужно заметить, что Ниланта, хоть и занимала смехотворный клочок суши - сам город и его окрестности - была воистину грозным противником. Население гигантского города - величайшего во всей Силории - составляло около трех миллионов человек. Стены головокружительной высоты и толщины, великолепно обученная и вымуштрованная армия. А еще - бесконечный золотой поток, что течет по морям и океанам Силории, непрерывно вливается в морские врата Ниланты. Великий Город, Город Богов, Вечный Город - так именуют Ниланту.
Казалось бы, у нилантийцев нет шансов - им противостоит колоссальная империя, чье население превышает нилантийское более, чем в тридцать раз. Им противостоят прославленные полководцы и величайшая армия мира. И пусть даже первый глупый штурм нилантийцы отбили без малейшего труда, осада должна была поставить город на колени. И вот в тот момент, когда, по приказу раздосадованного глупыми потерями Бастиана, армия начала осаду, наконец вскрылось самое страшное - то ли ушедшее из-под внимания самого Кристиана, то ли пропущенное его торопливым наследником.
Лодерия лишь несколько десятилетий назад получила выход к морю. У нее практически нет своих кораблей. Ниланта же обладает самым большим торговым флотом в мире. И, разумеется, одними лишь торговыми судами дело не ограничивается: к ее услугам превосходные, ведомые опытными капитанами военные корабли.
Стоит ли говорить, что осада превратилась в издевку? Да, городские ворота Ниланты закрыты. Да, торговля с материком прервана. Но дни и ночи кипит в доках жизнь, идут вереницами корабли с провиантом - из Антии, со Змеиного мыса, с острова Таэт, даже с далекого Жемчужного берега. Нилантийцы вывезли часть населения в свои колонии, многим купцам пришлось затянуть пояса, но Великий Город держался.
Бастиан, даже видя бесплодность осады, велел продолжать ее до тех пор, пока строптивый город не сдастся. Он ожидал, что потеря доходов от торговли заставит владеющие городом благородные дома пойти на попятную. Он, однако, ошибался. Правители Ниланты прекрасно понимали, что сдавшись, позволив империи наложить лапу на идущий сквозь город золотой поток, они понесут убытки несопоставимо более страшные, чем может принести осада. Не горели желанием пускать врага в город и простые горожане, слишком хорошо понимая, что за взятием города последует чудовищный грабеж.
И если этими ошибками можно пенять Бастиана, то уже через несколько месяцев стало очевидно, что его великий предок тоже был велик далеко не во всем. Кристиан Ястребиный Коготь никогда не был государственным деятелем. Он был величайшим завоевателем мира, гениальным стратегом, непревзойденным тактиком. Но вот имперская военная машина впервые забуксовала, показывая миру, что отнюдь не всесильна. Вот остановилась торговля с Нилантой, а ее военный флот напрочь перекрыл любые морские перевозки с новообретенных имперских территорий. Чуть менее года прошло, а страна начала медленно расползаться по швам. Убытки и недоимки в казне, волнения в народе. Жители Тиссалии, Лаэна и прочих провинций совсем не хотели помогать захватчикам вести войну против своих врагов, скорее симпатизируя Ниланте. Не слишком, впрочем, сильно: нилантийцы за минувшее время повсюду прославились алчностью и известным вероломством. И даже Северная Марка и Ардиния, некогда самостоятельно присоединившиеся к империи, задумались: а не настало ли время столь же самостоятельно из этой империи выйти?
Война, как бы то ни было, остается недешевым удовольствием. Солдатам нужно платить. Ничуть не дешевле стоит строительство новых кораблей. А корабли эти вскоре после выхода из гавани в очередном сражении топят нилантийские галеоны...
Очень скоро стало понятно, что экономика империи не в состоянии вытащить эту войну. И тогда Бастиан принял роковое решение: сократить численность армии в лояльных провинциях, но додавить Ниланту суровой блокадой, бросив сэкономленные деньги на строительство флота.
Первой взорвалась Северная Марка. Да, она вошла в империю на весьма льготных условиях, но и там хватало горячих голов. Городские бунты и волнения не заставили себя ждать. Не говоря о том, что солдаты, которых просто распустили восвояси по домам, вовсе не растворились в воздухе: те, кто вчера служил короне, начали собираться в шайки, кормя себя за чужой счет.
Бастиан перебрасывает на север войска с запада - и в одночасье взрываются орочи. Их воины режут оставшиеся немногочисленные гарнизоны. Чудовищная жестокость, кровь льется по улицам городов и крепостей. Восстание в Междугорье вкупе с заблокированными Нилантой морскими путями отрезает Тиссалию от остальных имперских владений - и вот уже толпа, водительствуемая местными рыцарями, терзает тела имперских наместников. Армии, которую Бастиан успел ощутимо сократить, стремясь понизить расходы, не хватает, чтобы утихомирить заполыхавшую страну.
О том, что произошло далее, сведений мало. Но умные люди, как правило, делают правильные выводы, когда слышат вдруг: император Бастиан мертв, да здравствует император Лотар!
В 354 году первейший из сподвижников Кристиана Ястребиный Коготь становится новым императором. О Бастиане с тех пор более никто и никогда не слышал. Однако, сын Бастиана, Артур Ларединг, был, несмотря на юность, весьма разумным молодым человеком. Он исчез из императорского дворца вскоре после переворота. В будущем ему предоставит убежище орден Львиной Лапы, и с его помощью юноша сможет бежать в Ирсию.
Новый император поспешил закончить столь бездарно проигранную войну с Нилантой. Великий Город тоже продолжения этого безобразия не желал. Формально стороны вернулись к довоенному статусу, договорившись не предъявлять друг другу никаких претензий. Вот только завершение войны совсем не означало завершения валящихся на империю бед.
Разваливающееся на куски государство уже не могло удержать своих земель. Уже свободна Тиссалия и земли орочи. В прибрежных городах давным-давно позабыли об Ардэльте - та была таким же лоскутным одеялом - однако и империя едва ли удерживает их в своей орбите. Формально Оренто, Акмалир, Вальтад и Маден не выходили из состава империи, в городах присутствовали имперские наместники. В реальности же наместники куда более напоминали послов при городских советах. Города де-факто получили независимость. Вскрылась еще одна ошибка Кристиана Ястребиный Коготь: вопреки его ожиданиям, Антия, ослабленная, обескровленная, раздираемая внутренними противоречиями, все-таки, сохранилась как единое государство. И когда вразнос пошла уже Лодерия, не постеснялась воспользоваться этим. Воины деспота поднялись по течению Ашкебрайзе. Ардиния, к тому моменту объявившая о независимости, вела войну с имперскими войсками на севере. Антийцы осадили и вскоре взяли Ардинн. На севере имперцы заняли Виору. Ардинию от полного краха спасло лишь то, что и в империи, и в Антии царил хаос, который не позволял продолжать войну.
В землях меж Рассветным и Закатным хребтами возникло новое государство. Изгнав захватчиков, орочи не стали восстанавливать старый уклад жизни. Мудрецы понимали: после армий Кристиана рано или поздно появятся другие. И страшная война повторится вновь. Так возникла Тегорра, государство орочи. Во главе его встали старейшины пяти кланов. С былой враждой меж разными кланами было покончено. Поначалу людям в Тегорру ход был закрыт вовсе, но со временем они все-таки, начали появляться. Чаще всего - беглые крестьяне из Лаэн и Тиссалии, бегущие от своих феодалов. Орочи отнюдь не славятся любовью к людям, но старейшина клана Медведя, Гезарг Мудрый, настоял на том, чтобы каждый клан выделил беглецам землю. Ситуацию ощутимо смягчал тот факт, что беглые крестьяне сплошь и рядом ненавидели рыцарей даже сильнее, чем сами орочи. Общая эмоция не могла не выступить сближающим фактором. Такая политика дала неплохие результаты: к концу семидесятых годов человеческие общины в Тегорре производили немало хлеба, в том числе существенно улучшившего жизнь самих орочи.
Последней территориальной утратой стал Лаэн, восстановивший независимость не без помощи Тиссалии. Иные говорят, император Лотар просто махнул на потерю рукой, будучи более увлечен утверждением собственного шатающегося трона, чем удержанием периферии.
Тем не менее, благодаря его правлению, Лодерия удержала ядро собственных земель и даже ряд завоеваний Кристиана. Остались, пусть и формально, в ее составе города северного побережья. Был, в конце концов, задавлен сепаратизм Северной Марки. Были удержаны некоторые из восточных земель, хотя доступ к берегам Ашкебрайзе был потерян.
В это время на политической карте мира появляется новый игрок. Пока жители континента грызли друг друга в бесконечных войнах, халифат Ирсия набрал достаточно силы, чтобы хищно присматриваться к силорийским берегам...
Правление Максимиллиана Лотаринга
Император Максимиллиан, сын Лотара, взошел на трон в 371 году Новой эры. Ему в наследство осталось хоть и изрядно побитое смутами, но выжившее государство. За времена мира Ниланта установила негласный контроль над городами северного побережья моря Гроз, заключив с ними Камарадерию - торговый союз, открывший порты Оренто, Акмалира, Вальтада и Мадена для нилантийского золота и товаров. Сами города от этого выиграли, начав, наконец, восстанавливаться от последствий войны. Однако присутствие Лодерийской империи в них стало чисто номинальным. Фактически значась на картах империи, города эти вошли в орбиту влияния Ниланты.
Первые десять лет правления императора Максимиллиана Лотаринга были временем спокойного развития и укрепления законности. Он, в отличие от великого Кристиана, совершенно не рвался в походы, предпочитая заниматься неинтересными делами - торговыми балансами, составлением законов, назначением наместников… Однако именно эта рутинная деятельность привнесла, наконец, в Лодерию мир и порядок.
Война, однако, не заставила себя долго ждать. Попытка привести в порядок налогообложение городов побережья привела к тому, что с подачи Ниланты в 374 году имперских чиновников выкинули за ворота. Мириться с этим было невозможно, тем более что Лодерия за минувшие дни оправилась от былых потрясений. Максимиллиан Лотаринг повелел отправить армию, дабы восстановила власть империи над городами Камарадерии.
Во время недавней войны нилантийцы проявили себя пассивно, предпочитая отсиживаться за стенами крепости. Столь осторожное поведение и родило имперскую тактику: имперский фельдмаршал Роберт Агведд разделил войска на две армии. Первая должна была блокировать Ниланту, вторая - занять мятежные города, раз и навсегда покончив со смутой и знаменуя возвращение Лодерийской империи во всей своей грозной мощи.
Однако, нилантийцы не стали отсиживаться за стенами. Имперская армия, по численности ощутимо превосходящая нилантийцев, была разбита вдребезги. Тяжелая рыцарская конница - краса и гордость Лодерии - показала полную беспомощность против безупречного нилантийского строя аркебузиров, прикрытых пикинерами. Так впервые заявила о себе нилантийская терция. За первой ее победой последовала вторая: нилантийцы разгромили вторую лодерийскую армию. На этом война была закончена. Фельдмаршал Агведд был вынужден подписать мирный договор, по которому империя отказывалась от прав на города Камарадерии.
Император Максимиллиан спешно реформирует имперскую армию. Хитрый и дальновидный политик, он потерпел одно поражение, но по-прежнему стоит во главе могущественного государства. В кузницах и мастерских собирают аркебузы и пики, в военных лагерях собираются отряды ландскнехтов. Империя готовится вновь заявить о себе.
Наступает 377 год Новой эры.